https://doi.org/10.25312/2391-5137.13/2019_15vm
Valery Mokienko https://orcid.org/0000-0002-0264-0576 Petersburski Uniwersytet Państwowy mokienko40@mail.ru
Е.А. Зацепина, Англицизмы в современном русском языке рубежа XX – XXI столетий: этимологическая справка и функциональный спектр / Е.А. Зацепина, Монография, Ладомир, Брянск 2019, 225 с.1
В рецензии даётся анализ монографии Е.А.Зацепиной, посвящённой англо-американским заимствованиям в современном русском языке. Отмечается особая интенсивность проникновения заимствований в русский язык, вызванная общественно-политическими и экономическими изменениями в России. Подчёркивается различие между характером лексических и фразеологических заимствований: если первые обычно усваиваются в англоязычной форме, то вторые передаются на русский язык в форме фразеологических калек.
Русский язык и культура, как известно, широко открыты для культур и, были эпохой стремительного насыщения его германизмами и галлицизмами, конец XX века, как и во всех языках Европы, ознаменовался ощутимой американизацией – особенно в сфере наименований высоких технологий и языков других народов. Длительные
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-012- 00214 «Человек и общество в зеркале новой русской фразеологии».
контакты России с Европой давно стали основой активной интернационализации словарного состава русского языка. XVIII–XIX века, например политического дискурса. Это реальные языковые факты истории русского языка и уже поэтому все попытки пуристов избавиться от иноязычных заимствований давно уже обречены на неуспех.
Кампании «в защиту русского языка» и категорические рекомендации «Говорите правильно!» время от времени вспыхивают в России, но языковая реальность рано или поздно возвращает общество к признанию оправданности заимствований. Сейчас, когда мощный поток европеизмов и американизмов хлынул в русский язык, многие лингвисты отказываются от директивных элиминаций таких слов и выражений и апеллируют к «языковому вкусу эпохи» (Е.А. Земская, В.В. Коле- сов, В.Г. Костомаров, Л.П. Крысин и др.). И действительно, страшиться за судьбу русского языка из-за притока новых, пусть и «чужих», слов не следует, ибо языковая система, как показывает многовековой опыт, сама отбирает пути освобождения от лишнего, а полезное – сохраняет и развивает, делая «своим».
Именно в этом направлении идёт сейчас поглощение заимствований из англий- ского языка, обусловленное экспансией американской культуры. Нередко считается, что англицизмы активно осваиваются русским языком прежде всего в таких сферах, как техническая терминология и политические наименования, а разговорная русская речь остаётся незначительно охваченной этим процессом. Однако, такой подход в наши дни – уэже атавизм. Русская разговорная речь, особенно речь молодёжи, сейчас весьма густо насыщена англицизмами. Они разнообразны и разнородны как по конкретным источникам, так и по функциональным сферам их употребления. Немало среди них, разумеется, и профессионализмов и слов и выражений из сфер речи различных социальных группировок – напр., моряков (Аваст!, кэп, краб, чиф, адмирал плохая погода, синий адмирал, глубоко сидеть в воде, ловить крабов, бу- тылочная почта, коровий хвост и др.); компьютерщиков (мастдай, плуг, погамер, погамить, принтить, утилита, флоппи, файрвол, хакинг, чип, чэт и др.); бизнес- менов (аутсайдер, бэквордейшн, лоббист, рэйт, фло-прайз и др.); школьников и студентов (дайри, делит, хип-хоп, кэмбридж, кампус, колледж, брать скалэ и др.), хиппи, гомосексуалистов и т.д.
Переходя из английского языка в русский, такие слова и выражения не остаются
неизменными и «отчуждёнными». Стадии их адаптации в новой языковой среде различны, довольно часто такая адаптация выливается в весьма ощутимое «обру- сение». Особенно ярки случаи контаминации английского и русского элементов в шутливо-иронических словесных гибридах, которыми богата современная речь молодёжи, настроенная на так называемый «стёб»: англиш ‘английский язык’ (от английский от English), бутылбол ‘о пьянстве, распитии спиртных напитков’ (от бу- тылка и ball), сенька ‘благодарность; спасибо’ (от thank you, thanks с аллюзией на мужское русское имя), сито ‘место за партой’ (от seat и сито), слипаться ‘пере- спать с кем-л.; совершать половой акт с кем-л.’ (от to sleep с аллюзией на русский глагол от корня лип-), тичка, тыча ‘учитель’ (от англ. teacher и ассоциативной связью с глаголами тыкать, тыкнуть), фрилавка ‘девушка лёгкого поведения’ (от
англ. free love со словообразовательной аллюзией на рус. лавка), чекист ‘текстовая программа Chekit (от to check ‘проверить, просмотреть’ и межъязыковым омонимом чекист); Ни прика себе! ‘выражение удивления’ (от prick ‘мужской половой орган’ и модели русского матерного выражения); Фак ё мазер! Фак твою мать! (от fuck ‘совокупляться, совершать половой акт’ и модели русского матерного выражения). Особенно ярки примеры подобной адаптации в фольклоре малых форм – так на- зываемых «анти-пословицах», где англицизмы, органически вливаясь в русскую стереотипизированную речь, насыщают её новой экспрессией: Старый бук – лучше новых двух (ср. пословицу Старый друг лучше новых двух); Семь бед – один резет (ср. Семь бед – один ответ); Будет и на нашем стриту селебрейшен (холидей) (ср. Будет и на нашей улице праздник). Не всегда, конечно, такое вливание молодого вина в старые языковые мехи удачно – порою оно разрывает их, производя эффект взрыва. Тем не менее, даже такие случаи демонстрируют креативность современ- ного молодёжного узуса.
Е.А. Зацепина в своей монографии предлагает целенаправленный анализ со- временных англицизмов в русском языке, рассматривая такой материал по хроно- логическому принципу, начиная с заимствований рубежа прошлого и нынешнего столетий. Характеризуя англицизмы и демонстрируя их функционирование как в публицистике и литературе, так и в устной речи, автор уделяет оправданное вни- мание их происхождению.
Цель книги – в комплексное описание и лингвистический анализ англицизмов и характеристика их роли и места в описываемый период. С этой целью Е.А. За- цепина последовательно описывает современную ситуацию русского языка и про- цессы, вызвавшие воздействие заимствований из английского языка; выявляет типы и формы заимствований в различных сферах русского языка; характеризует экстралингвистические факторы, влияющие на состояние русского языка конца XX – начала XXI вв. и способствующие изменению его системы; выявляет стили- стические особенности англицизмов и определяет диапазон их функционального поля; оценивает степень освоенности / неосвоенности заимствований и масштабы их распространённости в разных областях письменной и разговорной речи русского языка (с. 10).
Структура книги логично подчинена определённой автором целью и задачам. В 1-й главе «Тематические группы англицизмов в современном русском языке» автор после изложения общих вопросов, связанных с интерпретаций понятий «со- временный русский язык», «заимствование» и проч., предлагает детализированную классификацию англицизмов по семантическому признаку: с отвлечённым значе- нием, с понятийным значением, с терминологическим значением, номинациями фауны и флоры, профессионализмы и т.д. Во 2-й главе Е.А. Зацепина характеризует специфику функционирования англицизмов в публицистическом, научном и худо- жественном стилях. 3-я глава посвящена месту и роли англицизмов в современной русской разговорной речи. Молодёжный жаргон, речь компьютерщиков и техниче- ских работников, дискурс в музыкальной сфере и арготизмы – такова «материальная» амплитуда этой главы.
Можно сразу сказать, что Е.А. Зацепина поставленной цели после «трёхглавого» исследования в целом успешно достигает. Ею убедительно показано, что наплыв англицизмов в современный русский литературный язык и разговорную речь – одна из актуальных тенденций, характерных для функционирования современного рус- ского литературного языка. Е.А. Зацепина демонстрирует и разные методы и приёмы проникновения таких заимствований в наш язык, не упуская из виду ни перифра- стических словосочетаний, ни фразеологических калек и уделяя должное внимание даже таким явлениям, как эвфемизмы. Особо ценным представляются наблюдения автора над процессом взаимодействия заимствований с системой принимаюпщего языка, условиям и способамн их адаптзации. Тем самым Е.А. Зацепина доказательно аргументирует, пожалуй, основной вывод своей монографии – что «заимствованные англоязычные единицы пронизывают все уровни и стили русского литературного языка, они характерны как для устной, так и письменной речи современного русского языка» (с. 10). При этом их роль в изменении нормы чрезвычайно разнообразна: «они прочно входят в систему литературного языка как средство номинации и предикации, как средство иронии и издёвки, как стилистически сниженное средство» (с. 196).
Таким образом, и в теоретическом, и в практическом отношении рецензируемая
монография вносит вклад в новое освещение актуальной для современного русского языка проблематики.
Самоценен и материал исследования, добытый методом сплошной выборки из самых разных источников – от печатных публикаций, адресованных массовому читателю, до материалов современных словарей, изданных на рубеже веков. С удо- вольствием я как рецензент обнаруживал и некоторые примеры, корректно инкрусти- рованные в нужные части монографии, которые мы с Т.Г. Никитиной в свое время включили в наш «Большой словарь русского жаргона» – например, «Незабвенный шлягер «Кинь бабе лом» о непродажности любви даже за конвертируемую валюту» [БСЖ, 2004, 42] (с. 17). Количество яркого конкретного материала удовлшетворит самого взыкательного читателя: аляска, спич, андеграунд, аудит, бренд, брокер, киллер, крякер, лизинг, постер, рейтинг, саммит, спонсор, секьюрити, супермар- кет, уик-энд, чартер, шоппинг, имидж, импичмент, файл, флэш, шоу, спа, юзер, попс (попсуха), креза (крэйза, крыза, крейза); крезанутый (крейзанутый), хард, хардовать, чейнджер, чейнджить, чейнджиться, флэт, сайз, кейборд, гоблин, сингл, саунд-трек…
Важно, что такого рода материал Е.А. Зацепина не вываливает на читателя, но предлагает их органическую группировку, собирает целые группы англициз- мов, тематически друг к другу тяготеющие. Таковы, напривер, заимствования, характеризующие состояние премета: баднутый, бедный (от англ. bad ‘плохой’), беспрайсовый ‘бесплатный’, бестовый ‘превосходный, отличный’, биговый ‘боль- шой’, брэндовый ‘новый’, зазипованный ‘сжатый архиватором ZIP’, зазуженный / зуженный ‘сжатый архиватором ZOO’, заююканный ‘закодированный в системе UUCode’, зипнутый ‘сжатый архиватором ZIP’, лонговый ‘длинный’, мышастый ‘оснащённый манипулятором «мышь»‘, найсовенъкий ‘хорошенький, славненький’, неюзабелъный ‘непригодный к употреблению, использованию’, попсовый ‘отличный,
превосходный, красивый’, поюзанный ‘бывший в употреблении’, приковый ‘очень плохой, некачественный, вызывающий отрицательные эмоции’, укнутый ‘заархи- вированный архиватором UC’, файновый ‘превосходный, отличный’, факанный ‘скверный, очень плохой’ и т. д. (с. 59).
Оправдано Е.А. Зацепина уделяет в разных частях своей книги заслуженное место приёмам и случаям адаптации заимствований: занайтать (с. 25), нааскать (с. 25), подаблитъся (c. 28), безворковый (с. 59), олдовые челы (с. 60), пофакатъся, проаскнуть, пролукать (с. 61), выфакиватъся (с. 62), гуёвый (с. 150) и под. К ним относятся и кальки словосочетаний типа мыльная опера или Оставайтесь с нами! (с. 33). Креативны и такие ассоциативные переделки англицизмов, как Гриша Старый – Ринго Стар (Ringo Starr), один из участников группы «Биттлз» (Beatles); Дать пинка кому – дать кому-либо послушать запись рок-группы «Пинк-Флойд» (Pink Floyd); Долбаный сарай – звуковой эффект Dolby Surround (с. 169) и под. Справедливо не гнушается (в хорошем смысле) Е. А. Зацепина и расшифровкой досдтаточно амбивалентных эвфемизмов – типа Гороховый герцог /мирный герцог ‘ругательно о человеке’ (от англ. peas ‘горох’ и duke ‘герцог’, ср. пиз-дюк; от англ. peace ‘мир’ и duke ‘герцог’, ср. пиз-дюк); Ёбстудей ‘чёрт возьми!’ (эвфемизм мата, контаминация русского Ё... твою мать и англ. yesterday ‘вчера’) (с. 27) или мозгоебателъ ‘надоедливый человек’ (от англ. вульг. brain-fucker ‘то же’) (с. 30). Такие примеры придают отстаиваемым положениям монографии особую доказа- тельную силу.
Особо отмечу обилие выявленных Е. А. Зацепиной фразеологических англициз-
мов, от обнаружения и описания которых я как фразеолог получал эстетическое наслаждение: адмирал плохая погода, адмирал упал в люк; адмиралтейский марш; адмиралтейский окорок; баковая крыса; кормить рыб (рыбок), ловить крабов (с. 72 и сл.); братъ / взятъ тайм-аут, махнуть на топлесс, плавать (шлёпать) кроликом / кролика корячить, попасть /попадать в биб – (с. 83 и сл.); думать ливером, кейсом по фейсу, крезу ловить, крутой мэн, кто хиппует, тот поймёт, пойти по грины (с. 135 и сл.), выдать ваучер, сдать ваучер (с. 182–183) и мн. др.
Как видим, монография Е. А. Зацепиной представляет серьёзное современное исследование проблемы заимствований в современном русском языке.
По долгу рецензента отмечу несколько моментов, которые требуют уточнения или дискуссии.
Как кажется, необходимо более строго подойти к разграничению собственно англицизма и общеевропейской лексики, которая могла попасть в русский язык из других языковых источников. К таковым, пожалуй, относятся такие при- меры, как «понятие» аболиционизм ‘общественное движение, добивающееся отмены какого-либо закона’ (с. 48). Возможно, что и слова бир / бирко ‘пиво’ заимствованые не из английского, а из немецкого Bier – во всяком случае об этом свидетельствует именно немецкая фонетика, хотя название пива – обще- германское.
Такого же рода фразеологизмы бдительно нести вахту – быть начеку, быть на стороже; и быть на вахте – 1) быть на страже, начеку; стеречь, поджидать;
2) быть наготове, поджидать кого-либо, что-либо; 3) быть на стороже, начеку, остерегаться кого-либо, чего-либо которые автор считает кальками с англ. to keep a ship lookout ‘то же’ и to be или to keep on the watch ‘то же’). (с. 73–74). Од- нако, слово вахта, как свидетельствуют этимологические словари, было заим- ствовано русским языком из немецкого уже в XVII-м веке, а обороты на вахте, стоять на вахте и под. заимствованы в Петровское время с голландского.
Основным материалом анализа, как мы видели, в книге являются англицизмы рубежа веков. Поэтому неплохо бы оговаривать случаи, когда в орбиту иссле- дования попадают более старые заимствования. Таковы, например, бутсы ‘бо- тинки’ (с. 127), которым в русском языке уже почти 100 лет: «БУТСЫ, бутс, мн. (ед. бутса, -ы, ж.) – «специальные ботинки для игры в футбол». В словарях – с 1933 г. (Кузьминский и др., 205); затем Ушаков (I, 1935 г., 209). Заимствование из английского языка. Ср. англ. boot – «ботинок», boots, pl. – «ботинки»» (Чер- ных, т. 1, с. 127). В частности, не разграничиваются старые англицизмы (му- станг, орангутанг, пони, киви, турнепс) и новые (вапити, тик, баньян) или эк- зотизмы (сейвал, ромни-марш, леггорн, каталъпа, катеху, ямс) вошедшие через посредство английского, в группе фауна и флора (сс. 65 и сл.). Необходимо было бы такого рода примеры дифференцировать и хотя бы кратко комментировать: когда и как они были заимствованы русским языком.
В главе о функционировании англицизмов в современном русском языке един- ственными литературными источниками являются произведения трёх популяр- ных авторов детективного жанра – Д.А. Донцова, Илья Cтoroff и Т.В. Устинова. О вкусах, конечно, не спорят, но мне кажется, что будущие читатели моногра- фии Е. А. Зацепиной могут спросить, почему поле функционирования избран- ной ею лексики и фразеологии на литературном пространстве ограничено лишь этой писательской триадой? Быть может (если позволит объем рукописи), сле- довало бы несколько обогатить её контекстами хотя бы из Русского Националь- ного Корпуса?
Наконец, учитывая богатство рассмотренного автором монографии материала и ценность их комментирования, можно было бы в конце монографии привести Указатель проанализированных слов и выражений. Это было бы хорошим под- спорьем для ценителей русского слова и повысило бы цитируемость рецензиру- емой книги.
В том же, что монография Е. А. Зацепиной будет цитироваться и окажется вос- требованной в лингвистическом кругу, нет сомнений. Актуальная проблематика, со- временный исследовательский инструментарий, концептуальная и композиционная чёткость и яркий языковой материал обеспечивают исследовательскую значимость этой книги.
Abstract
E.A. Zatsepina, Anglicizmy v sovremennom russkom jazyke rubezha XX–XXI stoletij: etimologicheskaja sprawka i funkcionalnyj spektr, Ladomir, Briansk 2019, 225 p.
The review gives an analysis of the monography by E.A. Zatsepina, devoted to Anglo-American borrowings in modern Russian. A special intensity of the penetration of borrowings into the Russian language, caused by socio-political and economic changes in Russia, is noted. The difference between the nature of lexical and phraseological borrowings is emphasized: if the lexical units are usually acquired in English, the idiom units are transmitted into Russian in the form of phraseological calques.
Streszczenie
E.A. Zatsepina, Anglicizmy v sovremennom russkom jazyke rubezha XX–XXI stoletij: etimologicheskaja sprawka i funkcionalnyj spektr, Ladomir, Briansk 2019, 225 s.
W recenzji dokonano analizy monografii E.A. Zacepiny, poświęconej zapożyczeniom angloamerykańskim we współczesnym języku rosyjskim. Podkreślono szczególną intensywność przenikania zapożyczeń do języka rosyjskiego, spowodowanych politycznymi i ekonomicznymi zmianami w Rosji. Wskazano na odmienny charakter pożyczek leksykalnych i frazeologicznych: o ile pierwsze z nich zazwyczaj przyswajane są w formie anglojęzycznej, o tyle drugie przekazywane są do języka rosyjskiego w postaci kalek frazeologicznych.